Путь Хранителя1
Where’ ve ever you go, what’ve ever you do,
I will be right here waiting for you…
Richard Marx
Здесь темно и душно. Яростный ветер рвет тяжелый спертый воздух, словно стремится к свету, и завывает, осознавая свое бессилие. Тьма – чернее и непрогляднее, чем самая темная ночь – наваливается на нее и душит. Крик застревает в горле, сердце обжигает ледяной страх – где, почему, как? Тысячи вопросов готовы сорваться с ее губ, но она не может вымолвить ни слова – вязкая чернота обволакивает ее, заливая глаза чернильной тьмой, забиваясь в легкие, закрывая в уши. Первородная Тьма, казалось, заполняет ее изнутри, и она ослепла, оглохла и онемела, впитывая в себя Тьму, открываясь ей. Страшно, но она откуда-то знает – это правильно, и так надо.
И тем неожиданнее для нее Свет, вспыхнувший перед ней – тем более ослепительный, чем чернее Тьма вокруг. Образ, сотканный из мириадов лучей, легко прошел сквозь Тьму – и Тьма приняла его, вобрав в себя.
- Чего ты хочешь? – она всем телом ощутила этот вопрос, словно каждая нотка в мелодии слов легонько коснулась ее кожи.
Она поняла, что вот он – миг, которого она так ждала, и которого так боялась. На мгновение закрыла глаза и задержала дыхание, как пловец перед прыжком с обрыва, и тихо ответила:
- Я хочу подождать его.
Сказала – и испугалась своей смелости. Она знала, что ее просьба – большая дерзость и большая глупость. Здесь, в пограничье Света и Тьмы оберегающая ее душу Сила была не властна над природой, породившей ее. Изначальные величины – Свет и Тьма, Добро и Зло - в неразделимом единстве сплелись здесь, в начале всех начал, где от их союза рождаются миры и вселенные. Не сдерживаемые ничем, они безраздельно властвовали в этом безымянном месте, где не было ни времени, ни пространства. Страшен и прекрасен был их союз, единство чернильной Тьмы и обжигающего белого Пламени, каким он являлся взору того, кто осмеливался прийти сюда. Но мало кто видел это чудо – лишь безрассудный смельчак или тот, кому больше не кого просить о помощи, отважится потревожить Изначальные Силы – ибо знали все, что страшен их гнев.
Она пришла просить о великой милости – Путь, предначертанный ей, не позволял задерживаться в дороге, ведь только Хранители имели право дожидаться за Гранью тех, кто был им дорог при жизни. Она же была простым человеком, и для нее Смерть наступила неожиданно и потому причинила боль – долго она в беспамятстве блуждала по темным землям за Гранью, ослепленная и оглушенная внезапностью Перехода и не желавшая принимать помощь от Хранителей…
А потом, когда перед ней открылся ее Путь, она долго умоляла Хранителей оставить ее за Гранью, пока не придет время уходить человеку, которого она любила больше жизни. Незримая для всех, оставшихся в мире, который она так внезапно покинула, она видела свежую могилу, убитых горем родителей и родственников. И она видела его – он не плакал, и не говорил напыщенных прощальных слов, но его сердце – она ясно видела это – кричало от боли. Она заглядывала ему в ставшие бездонными потемневшие глаза, незримыми руками ласкала обросшие колкой щетиной щеки, ласково касалась его ладони неосязаемыми пальцами. Она хотела, чтобы он перестал мучиться, винить себя в ее смерти, она хотела сказать ему, что он не виноват, что это было только ее решение – и не могла. Он не слышал ее, не видел ее и думал, что ее больше нет. Нет из-за него. Пуля снайпера, предназначенная ему, попала ей прямо в грудь, когда она машинально заслонила его собой, почувствовав опасность, не думая о себе – только бы уберечь его, не дать причинить ему вред, защитить!
И теперь ему мучительно больно – и ей тоже, потому что каждый его стон отзывается во всем ее теле, тяжким грузом оседает на ее душе. Его тяжелые слезы по ночам, его кошмары, его крики и боль – это убивало ее каждый миг. А ведь она даже не могла быть рядом, утешить, приласкать, пусть ее и не слышат, не видят и не чувствуют. И это мучило ее сильнее, чем его боль. Уходя – уходи, вот суровый закон для всех, оказавшихся за Гранью перед вступлением на Путь. Только несколько недель им позволяется провести там, где они прожили земную жизнь, проститься со всеми близкими и родными, дать напутствие их Хранителям - а потом они должны уйти. Некоторые больше не вернуться, другие же – скоро вновь будут здесь, чтобы начать все сначала.
А она просто не могла оставить его. Ведь она обещала ему быть рядом – всегда, и всегда ждать его – что бы ни случилось. И она подождет, обязательно дождется, когда придет его время уйти за Грань…
- Ты многого просишь, - вновь раздался всепроникающий голос, и она задрожала, судорожно прижимая руки к груди.
Словно наяву она вдруг увидела его – такого, каким знала и помнила. Вспомнила его шутливое замечание – не оставишь меня? Никогда-никогда? Никогда. Даже если ты уйдешь, бросишь меня, я буду тебя ждать. Тогда в его синих глазах сверкнуло недоумение, и он рассмеялся, принимая ее слова за шутку. А она говорила это серьезно… Память придала ей смелости – ведь не могут не видеть, не понять, как она любит его, и что просто не может уйти одна. Она подняла голову, не обращая внимания на стоявшие в глазах слезы, и твердо повторила:
- Я хочу подождать его за Гранью.
Свет замерцал разноцветными каплями, утробно зарокотала Тьма. Ветер налетел на нее, воя в жестокой радости, и Тьма вновь сомкнулась над ней, вытянув свои щупальца – вот сейчас навалится и задушит. А Свет сожжет… Вот и все – успела подумать она. Теперь ничего не будет, я не сумела… Прости.
Зажмурившись, она ждала страшного удара. Но вновь послышался голос:
- Ты хочешь изменить свой Путь?
- Да, - не открывая глаз, прошептала она.
- Ты выбираешь Путь Хранителя ради человека, которого любишь?
- Да, - еще тише.
- Ты готова быть Хранителем человека, который никогда не любил и не полюбит тебя?
- Да, - почти неразличимый печальный вздох.
И Свет взорвался, затопляя все вокруг. Ослепительные языки белого пламени переплетались с черными колоннами Тьмы, танцуя и кружась в не поддающемся описанию вихре. Не было больше Света, не было больше Тьмы – был танец, прекрасный танец мерцающих белых бликов на черном полотне. Невиданные картины на миг возникали из небытия и тут же сменялись новыми – так рождались новые миры. И она, потерявшаяся в огненном смерче, обессиленная увиденным, испуганная и едва осмеливающаяся дышать, услышала Песню мироздания, которую слышал мало кто из людей. И в тысяче мелодий, захлестывавших ее в своем неистовстве, ей почудились слова – Да будет так!
Песня обрушилась на нее миллионами нот и звуков, которым нет места на Земле, и слилась в один невыносимо пронзительный аккорд. Она закричала от ужаса и боли, отчаянно пытаясь защититься, спрятаться, убежать – и вдруг в один миг все пропало…
Здравствуй, родной мой. Видишь, я сдержала свое обещание – теперь я всегда буду рядом. И пусть ты этого не почувствуешь – мне все равно, ведь я люблю тебя, ты ведь знаешь это? И я никогда не покину тебя.
Я буду хранить тебя от всех бед и невзгод, разделяя их вместе с тобой. Я обниму тебя на исходе трудного рабочего дня – и ты почувствуешь, как распрямляются усталые плечи, как уходит головная боль, как прибавляется сил. Я поцелую тебя, когда тебе станет грустно – и ты улыбнешься светлому воспоминанию далекого детства. Я смахну с твоих ресниц слезы, когда тебе будет больно – и горечь уйдет из твоего сердца. Я возьму тебя за руку – и ты вдруг вспомнишь что-то очень важное и нужное, и посмеешься над своей забывчивостью.
И когда ты поведешь в загс женщину, которую ты любишь - я буду рядом. И когда ты впервые возьмешь на руки своего новорожденного сына – я буду рядом. И когда ты будешь провожать в последний путь своих родителей – я буду рядом.
Я подарю тебе все краски мира за Гранью – посмотри, этот рассвет и этот закат только для тебя. Я соберу для тебя самые звонкие мелодии нездешних ручьев, и ты услышишь их в своей любимой песне. Я достану для тебя самые яркие звезды и самые прекрасные цветы и положу их тебе на подушку, пока ты будешь спать. И люди будут
Посмотреть отзывы Добавить отзыв
Добавлено: 30.04.2003 18:49:00
Относится к теме: Неопределенная
Относится к жанру: Рассказ
|
|
 |
Темы
