Сибирь. Этюд.
- Давай по Красному до площади, — Светка указала пальцем в ту сторону.
- Ну давай, если не устанешь. Как говорится, лишь бы девушка хотела.
- А что, девушка уже хочет? — рассмеялась.
- Возможно.
Мы направились вниз по Красному. Прохладный осенний воздух освежал и студил одновременно. Воздух казался мокрым. Светка наступала ногами в лужи, отчего щиколотки светлых туфелек темнели.
- Зачем ты это делаешь?
- Не знаю, просто нравится ступать в лужи.
- Всегда?
- В смысле?
- Всегда нравится наступать?
- Сейчас да.
- Ну а если босиком, например.
- Ах, это чудесно. Босиком — это чудесно. Я даже не подумала. Правда, хорошо. Помню, как в детстве у бабушки бегала по лужам босиком. Летом, это чудесно бегать по лужам босиком. Правда, бабушка всегда ругала. И я пряталась поэтому. Хм! — оттенила она улыбкой последнюю фразу.
Мы спустились в переход. Сырой подземный воздух, наполненный запахами помойки и парфюмерии, отрезвил. Со всех сторон нас окружали торговые палатки. С витрин в задумчивом беспорядке на Светку смотрели ряды фотоаппаратов, чайников, сигарет, лифчиков и рамок для фотографий.
- Дай я возьму сигареты.
Светка быстро высвободила руку из моей, сложенной калачиком, и подошла к заклеенному рекламой окошечку.
- Пачку «Винстона», пожалуйста... «Винстон»... Что? Да, лайтс. Угму. Спасибо.
Сзади она была чудесна. Она была чудесней, чем в других положениях. Округлую её попку обтягивали эластичные джинсы, перехваченные у самого верха декоративным ремешком. Красная меховая оторочка куртки аккуратно скользила по напрягшейся пояснице.
- Сколько? Нет, не будет.
Выпрямилась. Взяв в замок, заломила руки. Такое же аккуратное, как руки, тело. Светка сгребла сдачу. Другой рукой схватила сигареты.
- Пойдём!
Мы совершили несколько коротких спусков и подъёмов, пока по длинной твёрдой лестнице не поднялись к тугим стеклянным дверям с зловещей надписью «Входа нет». Повиснув на алюминиевой ручке, мы открыли каждый свою дверь и вошли, словно в воду, в промозглые сумерки города.
- Ффух! Устала я.
- Отчего?
- Не знаю, весь день бегаю с самого утра, — она оглянулась и замедлила шаг. — И главное, ничего так и не успела. Как обычно, носишься без толку. Всё куда-то надо, то туда, то сюда. То, это, Танька просит что-то зайти, там, до неё. То какой-нибудь Балычников.
- Чего он хотел?
- Да фигню всякую. По работе ему что-то надо было. Я его не нашла. Договаривались ведь ещё. Мудилкин.
- А ты ему не звонила?
- Да щас, буду я ему звонить. Велика птица, деньги на него тратить ещё. Ему надо было, не мне. Так что его проблема, ещё и на встречу не приходит. Хрен, вообще, когда ещё с ним договариваться стану.
Она сняла с пачки целлофановую шляпку, освободив крышечку. Вскрыла, с трудом разрывая акцизную марку.
- Чего тут написано, «пул»? Чо значит?
- Тяни, наверное.
- Ха, так это и без них козе понятно. Не запихивай же, верно?
- Ну, в случае с сигаретами верно.
- А ты всё о своём, — она широко улыбнулась. — У тебя нет зажигалки? — спросила она, немного мямля оттого, что сигарета уже болталась в губах.
- На.
Светка глубоко затянулась. Сплюнула.
- Ты любишь этот город? — она немножко щурилась из-за того, что дым изредка летел в лицо.
- Не думаю.
- А я люблю. Ты знаешь, я много где бывала и скажу, что искренне люблю Новосибирск. Это, конечно, всё индивидуально, но мне кажется, что вот по атмосфере, по какому-то внутреннему содержанию Новосибирск — удивительный город.
Огромная лужа преградила путь. Не раздумывая, Светка ринулась пересекать её вброд.
- Я тебе даже скажу, что Париж — говно в сравнении с Новосибирском. Я не спорю, он не такой красивый. Он даже вовсе не красивый. Хм. Даже уродливый. Смешно их сравнивать. Но ведь не в архитектуре дело, или, там, в каких-нибудь достопримечательностях. Кому они нужны, эти достопримечательности? Каким-нибудь старпёрам, или вечно лыбящимся туристам из Японии какой-нибудь, или этой, Сингапура. Говно это всё. Главное — дух города. Я здесь родилась и выросла. Я чувствую этот дух.
На Светкином лице появились признаки просветлённости. Она сделала затяжку и выпустила вытянутыми губами струю синеватого дыма.
- Я не знаю, но мост, этот мост... Я обожаю ходить по мосту. Скажешь, долго. И это в кайф, понимаешь? Я обожаю наш мост. Особенно зимой, когда низко-низко под тобой белый ковёр из льда и снега, но ты знаешь, что там, внизу, под этим льдом, под снегом, под всем-всем-всем течёт река. Огромная река. Когда доходишь до середины, начинает казаться, что у Оби нет размеров. Честное слово. Я просто не чувствую краёв. А зимой, понимаешь, и вовсе не понятно, где заканчивается или начинается берег. Всё — одна большая Обь, — она стряхнула пепел, — или один большой берег.
Сумеречный свет сделал предметы влажными, очертания стали резче, а цвета пропитались тягучей темнотой, как настоявшийся торт. Глаза слегка слезились то ли от прохлады, а возможно, от удовольствия. В сочной густоте асфальта крикливо серебрился пакетик из-под кириешек, на чьём смятом боку можно было прочитать надпись «Сибирский Берег».
- А когда я выхожу на середину, внутри такое чувство. Не знаю, как это объяснить. Такое чувство, знаешь, надёжности, какой-то веры. Вот ты стоишь здесь, непонятно где, над огромной рекой на безумной высоте, и ты цел: не тонешь, не летишь вниз со свистом, хм-хм! Но что тебя держит, неясно. Не видишь опор, да и что толку, если б видел и знал. Всё равно не верится, что держит тебя бетон и железо. И ты как будто летишь, или висишь в поднебесье. Что? Загнула я, да? Но у меня правда такое чувство. Это не объяснить, я ж говорила. Эх... — Светка опустила глаза. — Не из бетона этот мост, а из духа, вот что. Я знаю, что это дух, как бы дух города. Я чувствую его. И он меня, наверное, тоже.
На противоположной стороне улицы горела вывеска «Чемпивон».
- Зайдём? — спросила Светка, не поднимая головы.
- Там шумно.
- Так что с того?
- Ни поговорить, ничего.
- Зато пиво дешёвое и народу много. Люблю, когда людно — шум, гам, все дела. И эти колонны, знаешь, с оголённой арматурой.
- Урбанистично?
- Ага. Хотя ничего там такого, как на мосту нет. Просто такое место. Даже скорее деревня, чем город.
- Давай лучше в «Ливерпуль».
- Классная идея. Ценю.
Продолговатые трубочки с красным неоном прочерчивали в полутьме стройные символы, означавшие, если встать поодаль, «Ливерпуль». Вблизи это были лишь напластания изогнутых и переломленных проводов. Огромный, во всю витрину фас Харрисона безмолвно, но убедительно, подтверждал название. Минуя зазывавшие своей пустотой лавки супермаркета, мы проскользнули дальше в помещение и оказались собственно в баре. На небольшом пространстве заведения разместились столики, стулья, табуреты — все вместе создававшие многоярусное пространство пивной. Бар был полон, на вешалке не осталось свободного места.
- Давай пока просто постоим у стойки, — предложила Светка. — Здесь же есть мужчины. Небось, уступят.
- Да вон же два свободных места.
- А, точно. Я пойду займу, а ты закажи мне тёмный эль.
- Может, всё же полутёмный.
- Зачем?
- Как-никак будешь ближе ко мне — я пью светлый.
- Как знаешь, — Светка быстро ушла к свободным местам.
Через минуту мы снова были вместе. Ещё через пять принесли эль.
- Пей, не робей! Ха-ха-ха! — Светка протянула кружку, чтобы чокнуться.
Несколько капель попали на мои штаны.
- Чёрт! Сегодня весь день обливаюсь.
- К чему бы это?
- Ну конечно, ни к чему иному.
Светка двигала кружку вокруг оси. Глаза, внимательно смотревшие в толщу эля, скосились к переносице. Личико приобрело премилое выражение.
- Ты очень сексуальна.
Светка улыбнулась, взглянув на меня. Тонкие запястья напряжённо изогнулись, удерживая кружку. Звучал быстрый блюз. В табачном дыму маячили жестикулирующие руки посетителей. Стоял гам, сотканный преимущественно из низких мужских голосов.
- А ты когда-нибудь слышала о духе заведения?
- Общее место. Уж у чего-чего, а у таких местечек он есть обязательно. Можно сказать, дан от рожденья, как знак зодиака или святой покровитель. Иначе бы сюда никто не ходил. Нелепо пол
Отзывов нет Добавить отзыв
Добавлено: 05.05.2003 15:29:00
Относится к теме: Любовная лирика
Относится к жанру: Рассказ
|
|
 |
Темы
